О. Дьяконицына. Живописный мир В.Григорьева

История наивного искусства даёт нам уникальные примеры спонтанных проявлений творчества. Не имея профессиональной подготовки, создатели этих самобытных произведений трудятся по наитию, используя свой жизненный опыт и доступные материалы. Здесь мы сталкиваемся с особой формой интуитивного мастерства, обнаруживаем специфические художественные системы, своеобразные приёмы обобщения и художественной выразительности. В творчестве отражается социально-общественный опыт автора, уровень развития культуры. Многие из этих художников не подозревают, что их работы могут анализироваться, как произведения искусства и экспонироваться в музеях. Не скованные никакими канонами и правилами, они, каждый по-своему, раскрывают душу, создают свой идеальный мир красоты и счастья. Изображаемый земной рай им кажется реальным и достижимым. Наивные художники всегда свободны в своих высказываниях и говорят на своём авторском языке.

К числу таких уникальных явлений относится и творчество российского художника Василия Васильевича Григорьева (1914-1994), столетний юбилей которого мы отмечаем в 2014 году. Мастер сумел до конца XX века сохранить и наглядно воплотить в своих произведениях традиционную для русского народа коллективную основу нравственных и эстетических идеалов, напомнить о мире как прекрасной гармонии жизни. В конце 1980 - 90-х годах было удивительным встретить в центре Москвы, на Старом Арбате, пожилого человека, продававшего картины, написанные на бумаге масляными красками и стилистически напоминавшие лубки. Эти народные картинки на протяжении двух с половиной веков, начиная с XVII века, украшали стены крестьянских домов в России. Они были отражением вкусов и мировоззрения народа. В них реализовывались ожидания интересного, красивого, чудесного, и это создавало энергетическое поле лубка. Современным продолжателем этих традиций оказался Василий Васильевич Григорьев.

Родился он в 1914 году в небольшом провинциальном городе Коржа Владимирской области, его отец, Василий Владимирович Григорьев, был потомственным дворянином. Он окончил Московский университет, занимался научными опытами в области биологии и естествознания. Работал инспектором народных училищ. Отец и дед со стороны матери были священниками. Екатерина Леонидовна (мама художника) окончила гимназию, заведовала в Киржаче городской библиотекой. По воспоминаниям сына, семья была музыкальной: все играли на фортепиано, пели. Родители заботились о воспитании сына, способствовали его поступлению в музыкальное училище на вокальное отделение. Но жизненные обстоятельства сложились так, что Василий Васильевич вынужден был уйти из училища, а любовь к музыке он пронёс через всю свою жизнь. Будучи уже взрослым, он самостоятельно сделал себе гусли, играл на них, на слух мог подобрать любую мелодию.

В школе Вася Григорьев увлекался рисованием. С девяти лет пытался копировать с открыток и журнальных репродукций картины русских художников: Ивана Шишкина, Ильи Репина, Исаака Левитана. Они привлекали его правдивостью изображения природы и народного быта. Очень любил натюрморты Ивана Хруцкого. Первую картину для продажи Василий Васильевич написал на фанере маслом в 1927 году. Это был зимний деревенский пейзаж (как говорил сам художник,- «Зимка»), за который получил пять рублей. В 1928 году родители отправили Васю для продолжения образования в Москву к тётке, которая жила на Плющихе. В 1930 году Григорьев окончил ФЗУ, получив очень востребованную в то время специальность - кузнец.

Работал на заводе в Мытищах. Во время Великой Отечественной войны был с заводом эвакуирован в город Кузнецк. После войны трудился на машиностроительном заводе в городе Болшево Московской области. С 1951 года возглавлял колхоз. С 1966 и до пенсии был начальником литейного цеха на заводе им. В.И. Ленина в Москве.

Формально биография Василия Григорьева типична для того поколения советских людей, которые с энтузиазмом и верой строили новое коммунистическое общество. Но есть в ней одно обстоятельство, которое помогло ему стать уникальным художником конца XX века. Григорьев смог сохранить в душе тот не замутненный партийными лозунгами подход к жизни, который был связан с воспоминаниями детства и традиционной народной культурой, где люди жили размеренной трудовой жизнью, а крестьянин на земле был хозяином.

Оказавшись в большом городе, Василий Васильевич в минуты своих душевных переживаний рисовал картины о раздольной деревенской жизни. Эти романтические воспоминания наполняли душу радостью и помогали преодолевать трудности. Кроме того, эти живописные «клеенки» приносили доход. До войны Григорьев продавал свой товар в Москве на знаменитых Сухаревском и Тишинском рынках. Тогда в ремесленных рядах много было всяких изделий, в том числе и лубочных картинок, которые пользовались большим спросом. Особенно были популярны сюжеты с лебедями и красавицами - этими райскими образами устного фольклора. После войны Василий Васильевич продолжил свои занятия живописью, купил патент и в свободное от работы на заводе время торговал в Москве на Преображенском и Арбатском рынках. В 969 году он вышел на пенсию и стал посвящать творчеству всё свободное время. Когда его живописные картины были обнаружены на Арбате среди современной сувенирной живописи, то поначалу их восприняли как курьёз или народный антиквариат. Но художник с невозмутимым упорством привозил всё новые и новые работы, в которых выступал как талантливый импровизатор и выразитель того духовного комплекса народной культуры, которая способна к саморазвитию и может быть востребована в современной культуре.

Всё творчество Григорьева можно разделить на два периода.

Первый охватывает 1930-е - 1980-е годы. В это время он пишет деревенские пасторали на бумаге, клеёнке, фанере и продаёт их на рынке как ремесленный товар. Это были яркие, красочные картины патриархальной жизни России, с её размеренным бытом, нетронутой цивилизацией природой, непугаными птицами, чистым прозрачным воздухом и спокойной водной гладью озёр и рек. Это изображения крестьянского рая. Здесь широко и вольно дышится под распахнутым художником небом среди раздольных полей и лесов. В чём-то эти изображения могут восприниматься как театральные задники или бутафорская живопись для провинциальных фотосалонов.

Набор сюжетов мастера небольшой: деревенские пейзажи в разное время года, лебеди в тихой заводи, натюрморты с плодами и дарами природы, русские красавицы, охота. Но воспроизведённые многократно, они каждый раз дополнялись и уточнялись в деталях и колорите. Постепенно эти изображения превращались в устойчивые формулы художественного языка автора. Григорьев лаконично и точно выстраивает своё повествование. Так, в сценах охот, которые разворачиваются на фоне безмолвной природы, диссонансным силуэтом видится фигура охотника и падающая, подстреленная птица. Охота всегда удачна, это естественный круговорот жизни человека и природы. Во всех работах художника поражает жизненная убедительность, дающая ощущение мира в целом. В этих искренних высказываниях проявляется сила и зрелость таланта мастера.

На первый взгляд картины художника кажутся ремесленными: одни и те же сюжеты, однообразные вариации композиций, колорита, поспешность письма. Но сколько в этом кажущемся шаблоне уверенности и артистизма. Внося лишь небольшие изменения в цвет, композицию, художник добивается уникальности каждого живописного листа. Василия Григорьева никогда не покидает добродушная изобретательность и душевная открытость. Он обстоятельно рассказывает о красоте, логичности, добротности и функциональности крестьянских построек. Среди раздольного пейзажа, как доминанты духовного мира, возвышаются православные храмы.

Ярко проявил себя художник и в натюрмортах. Их композиции торжественны фронтальным распорядком изобильного стола. Значительность изображаемых предметов, подчёркивается размеренностью ритмических пауз. Художественная форма произведений мастера пластично соединила в себе народную живописную культуру с новыми традициями изобразительного языка. И именно это стало интересно искушённому зрителю конца столетия.

Второй период более короткий (1990-1994 годы), но не менее плодотворный. В это время Василий Васильевич начинает общаться с художниками, искусствоведами, коллекционерами, журналистами. Его работы с интересом покупают иностранцы. Произведения Григорьева выставляются в художественных галереях. Все эти изменения не могли не повлиять на сознание художника. Он почувствовал, что перед ним открываются новые возможности для реализации его творческих способностей. Одновременно с этим пришло и чувство ответственности перед заказчиками и покупателями.

Художник начинает работать на грунтованных холстах, увеличиваются форматы картин. И это уже не тот рыночный товар, который Григорьев писал по десять штук в один присест. Сейчас Василий Васильевич трудится над своим произведением не один день. И, хотя он продолжает воссоздавать свои излюбленные сюжеты, они становятся более монументальными, многословными и детально разработанными. Художник с увлечением изображает панорамы народных праздников, ярмарочных гуляний. Он старательно воспроизводит «народные документы» земли русской, обращает внимание на особенности и стихийность сценария традиционного праздника, костюмы крестьян, разудалую народную пляску. Здесь нет лишних или случайных изображений. Всё подчинено логике повествования, всё имеет значение и смысл. Каждая деталь в картине несёт определённую информацию и поэтому важна как элемент сюжета. Именно поэтому фрагменты этих произведений при воспроизведении по силе художественной выразительности не уступают целому.

В природе образности у Григорьева исходным моментом выступает реальность. Для него не существует стерильной истины, абстрактного добра или чистой красоты. Он трактует жизнь как логически обоснованный повтор и развитие накопленных ценностей общества в союзе с природой. Каждый раз эти качества воплощаются в конкретных нормах морали, реальных представлениях о добре и красоте. Радостное мироощущение художник подчёркивает цветом, чётким композиционным построением.

В этот период Григорьев начинает сочинять новые сюжеты. Делает это вдумчиво, учитывая пожелания покупателей и зрителей. Так, для написания панорамы Троице-Сергиевой лавры, он делает зарисовки с натуры. На создание образа звонаря Светланы Пуховой его вдохновляет телевизионный сюжет о Заповеднике деревянного зодчества в Архангельской области.

Художник не забывает и мифологические темы. Пишет сюжеты с русалками. В народе с этим образом связано представление о гипнотической силе и красоте природы. Этот загадочный и завораживающий мир притягивал к себе. Вхождение в эту красоту для народного сознания было равносильно обретению счастья. В новой трактовке этого образа Василий Васильевич сохраняет все формальные элементы, но меняет ситуацию. Художник строит композицию прямолинейно, как вывеску или плакат. И если фольклорная русалка уверена в могуществе своих чар, то её современная соперница обладает иными характеристиками. Эта русалка - Венера. Она возлежит на берегу моря и напряжённо вглядывается в пространство. Вся пластика живописной формы в картине построена по принципу волнообразного, постоянно вибрирующего, неустойчивого пространства. Даже сам силуэт фигуры русалки являет собой волну, выплеснувшуюся на берег. При всей кажущейся простоте сюжета, можно рассматривать эту картину как символ современного фольклорного сознания. С одной стороны - ощущение единства и взаимосвязи всего окружающего мира, с другой - человек - высшее, разумное создание на земле. Она созвучна представляемому в средствах массовой информации идеалу времени, где всё на продажу, всё напоказ. Кто ловкий, тот и лидер.

В 1990-е годы художник продолжает писать натюрморты, но сейчас они становятся сюжетными («Пасхальный» «Охотничий», «Праздничный», «Времена года») усложняется их режиссура. Действие разворачивается в нескольких планах, например: в интерьере дома располагается празднично накрытый стол с большим букетом цветов, а за окном, расширяя сюжетное пространство, романтический пейзаж ведёт свою линию повествования, есть что-то ностальгическое в этих картинах. Они пробуждают наши мечты и надежды.

Многочисленные заказы покупателей не снизили качество работ художника, его последние работы приобрели воистину эпический характер. Миропонимание художника выделяет порядок вещей, обычаев, место человека в окружающей среде. Это выражается в ясной, широкой панораме мира, в его житейской логике, в моральной необходимости труда и праздника. Эта логика не имеет противоречий, она убедительна и проста. Она не приемлет насилия, индивидуализма, бесперспективности истории. Художник трактует жизнь как логически обоснованный повтор и развитие накопленных ценностей общества в союзе с природой. Эту логику можно назвать канонической.

Другая существенная сторона произведений Григорьева замечательна своим оптимизмом. Радостное мироощущение художник подчеркивает цветом, четким линейным построением.

Психологическим достоянием его работ является чистота чувств, незамутнённых недоумением, растерянностью и страхом. Это отражение мира в его торжестве жизни и здоровья, сосредотачивает наше внимание на миротворческой, созидательной стороне жизни.

Картины Василия Григорьева современный зритель рассматривает не только как воспроизведения давно ушедшей идеальной народной жизни. Они становятся живым материалом для размышлений и реконструкций своего будущего.

Ольга Дьяконицына, искусствовед